В одну из самых недоступных усадеб Москвы теперь можно попасть с экскурсией. Построенный в 1790 году дворец Демидова расположен между двумя Басманными улицами, Старой и Новой (адрес — Новая Басманная, 26), и спустя два с лишним века почти полностью сохранил первоначальный архитектурный облик в духе раннего классицизма. На первом, хозяйственном этаже здания разместилась выставка «Будущее воспоминаний».
Владение знавало разные времена: его называли и московским Эрмитажем благодаря коллекции князя Голицина, и «Несгораемым домом» (за то, что чудом уцелел в 1812 году). Позже тут размещался сиротский приют, больница для чернорабочих, в годы Великой Отечественной — военный госпиталь, а после войны и до 2015 года — Городская клиническая больница № 6. Последнее прозвище дома — «заброшка»: больница попала под реформу здравоохранения, и здание стояло пустым, пока его не приобрела одна из девелоперских групп, в планах которой — реставрация.
Это не историческая экскурсия. Каждый экспонат только намекает на тот или иной момент из жизни усадьбы, позволяя зрителю самому провести некие параллели, додумать, «довспомнить». Первый экспонат отсылает нас к истории района — Басманной слободы. Это хлеб, который называли басман (от «басма», клеймо). Он еще пахнет. Его испекла к открытию выставки художница Серафима Красникова, которая начала печь хлеба с рисунками (басманы) во время пандемии, сделав это впоследствии арт-проектом.
Автор следующего экспоната художник Ян Посадский делает отсылку к уральскому металлургическому прошлому семьи Демидовых и к легенде о «доме-сейфе» — говорили, что дом уцелел в пожаре 1812 года, потому что был обшит железом. Посадский представил гравировку по металлическому листу, состарив его прямо на месте.
Стены первого этажа обнажены до кирпичной кладки. Единственное место, напоминающее о великосветском прошлом здания, — парадный вход с колоннами, чью обветшалость подчеркивают работы «Фанерный Летний сад» (Александр Шишкин-Хокусай) и «Деревянные голландские портреты» Нестора Энгельке. Последний работает в технике «топоропись»; чтобы понять, что это, стоит сходить на выставку.
За поворотом раздается шум воды — это «Плоский фонтан» Вильгения Мельникова, а разместился он за окошком регистратуры, появившемся здесь в советское время.
Переплетение разных эпох, взаимопроникновение их деталей в ткань здания подчеркивается: внезапно возникшая лестница в бесконечность, олицетворяющая христианские добродетели (работа Татьяны Баданиной), расположена в не сразу узнаваемой шахте лифта.
А в комнатах, напоминающих больничные палаты, все будто оставлено, как было 10–15 лет назад: забытое на спинке стула пальто, стопка пыльных книг, снятые с петель двери (Ольга и Олег Татаринцевы — инсталляция, Максим Татаринцев — звук).
Еще несколько шагов, еще несколько экспонатов — и попадаешь в процедурный кабинет, облицованный белоснежной плиткой. На столах, подобно лабораторным пробиркам, кружатся колбы песочных часов. По задумке автора Сергея Катрана, они набираются сил, чтобы снова и снова возвращаться к своему предназначению — дарить время.
Мы вернулись, сделав круг, к началу экспозиции и обратили внимание на объект из металлических прутьев. Антон Чумак создал модель каркаса здания, еще раз напомнив об уральской славе заводчиков Демидовых.
«Картина автора символизирует переход от природного хаоса к технологической геометрии. Это же произведение можно видеть и на фасаде особняка эпохи классицизма. … Оформление фасада и картина „Основание“ лишь имитируют конструктивные элементы греческих храмов. Некогда несущие колонны с пышными капителями, архитравы и сложные карнизы уже не более, чем лепной декор, украшение. И эта зыбкая ширма традиции, имитирующая прочное основание, уже готова разрушиться под натиском неизбежного обновления», — пишут организаторы.
Увидеть выставку можно до 25 апреля и только с экскурсией, бесплатно, по регистрации.
